Je suis d’opinion que s’il se fut comporte plus modestement, sans se inesler des polonois, et qu’il eut espouse une dame du pays, et se fut acco- mode a leur humeur, encore qu’il eut ete pire qu’un moine moinant, si est- ce, que la couronne luy fut bien de- meuree sur la teste. Mais je pense que le pape avec ses seminaires les jesuites ont ete cause de sa ruine et subversion totale: car ces assassins des princes en ont voulu faire trop vistement un monarche, et se sont fourres trop tost dedans les ruches a miel. C’est dommage qu’on ne leur a pas mieux raze la teste, mais ils s’estoient trop bien transformes en habit seculier; «car tels allans ne se preignent pas volontiers sans vert».
«La legende de la vie et de la mort de Demetrius, dernier grand-due de Moscovie, traduite nouvellement Гап 1606»
Я думаю, что, если бы он вел себя более скромно, не якшаясь с поляками, женился бы на русской, приспосабливался бы к местным нравам, то, будь он хуже последнего монаха, корона осталась бы на его голове. Но, полагаю, виновником его полного ниспровержения и гибели был папа со своими учениками-иезуитами, потому что эти убийцы государей захотели слишком скоро сделать из него монарха и спешили забраться в медовые улья. Жаль, что им мало дали по шее, но они ловко переоделись в светское платье; «ибо алланы не любят, чтобы их захватили врасплох».
«Повесть о жизни и смерти Димитрия, последнего великого князя московского; вновь переведена в 1606 году» (франц.). — Ред.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Самозванец.
Марина, его невеста, а потом жена.
Роза Леская, ее наперсница.
Царица Марфа.
Петр Федорович Басманов
Князь Василий Иванович Шуйский
Князь Михайла Скопин-Шуйский.
Князь Мстиславский
Князь Иван Голицын
Князь Андрей Куракин
Михайла Глебович Салтыков.
Власьев
Ляпунов
Прокофий, Захарий — сыновья Ляпунова.
Тургенев
Антоний, слепой старик отшельник
Григорий Валуев
Иван Воейков
Дьяк Осипов
Микулин, стрелецкий голова.
Фиретенберг, Маржерет — начальники немецкой дружины.
Князь Вишневецкий
Ян Бучинский, секретарь царя.
Олесницкий, посол от короля Польского.
Рангони, папский посланник.
Патер Квицкий, иезуит.
Смага Чертенский, Корела, казаки.
Дворецкий Шуйского.
Ефим, слуга Ляпунова.
Шут.
Истопник придворный.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Сцена в Кремлевском дворце, поутру.
Два стрельца и старый слуга придворный.
Первый стрелец
Скажи-ка нам, что видел ты, Ипатий?
Слуга
Да, расскажи! Лентяи, не могли
Пойти глядеть на царскую забаву?
Второй стрелец
Мы на часах, куда же нам идти?
Слуга
Слышь, расскажи! Нашелся им рассказчик,
Старик, болтун! Небось мне дела нет,
Так сказки сказывай. (Молчат.) Что? Рассказать?
Стрельцы
Не нужно:
Часок пройдет, мы сменимся, тогда
Услышим всё.
Слуга
А от кого?
Первый стрелец
От Гришки.
Слуга
От близорукого? От пьяницы? Стыдись!
Ему ли знать? Ему ли видеть? Близко
Подпустят ли его к царю? Смотри!
Ему расскажет Гришка! Стыдно, братец!
На пьяницу ты свата променял.
Первый стрелец
Да сам же ты молчал.
Слуга
Молчал! Ну что же?
Ведь я устал; вздохнуть хотелось. Что?
Аль рассказать?
Второй стрелец
Да говори ж скорей.
Слуга
Ой молодежь! Скорее да скорей!
Аль гонятся? (Стрельцы отходят с досадою.)
Ну, слушайте ж! Сначала
Косых сажали пары с две.
Первый стрелец
Небось
Чубарая опять повеселила?
Слуга
Вот то-то нет. Ее-таки с хвоста
Бучинского собака оскакала.
Первый стрелец
Бучинского?
Второй стрелец
Чтоб черт его побрал!
Всё лях да лях! У ляхов и собаки
Резвее наших. (Ходит.)
Тошно: мочи нет!
У них всё лучше: и наряд, и кони,
И меч острей, и глаз светлей. Беда!
Житья уж нет от этих птиц залетных;
Ну, к черту их! Пора, пора!
Слуга
Скажи,
Что сделалось с Семеном?
Первый стрелец
Видишь, братец:
У молодца красоточку отбил
Усатый пан; от этого, знать, больно
На них сердит он. Впрочем, самому
Досадно мне, что ляхи победили.
Слуга
Послушай-ка: получше после будет!
Вот ляхи подняли веселый крик,
А мы со злости губы в кровь кусали.
Тут государь (храни его господь!)
Сказал боярам: «Знаю я наверно,
Что нет во всей Москве, ни у бояр,
Ни у дворян, такой собаки дивной,
Как у Бучинского».
Второй стрелец
Не может быть!
Не мог наш царь сказать такого слова,
Нас перед ляхами срамить!
Слуга
Не мог?
Мне каждое словечко слышно было,
Как пролито. И правду вам сказать,
Собака дивная: бела как снег,
Росла, статна, с натужиной, ногаста,
Глаза как звезды, из породы той,
Что за морем; совсем почти без шерсти.
Второй стрелец (перебивая)
Да будь она красивей во сто раз,
Без шерсти вовсе, будь быстра, как птица,
Как сокол на лету, — я всё скажу,
Что здесь в Москве найду десяток целый
Резвей, статней, красивее ее.
Первый стрелец
Постой же, слушай!
Слуга
Дай сказать порядком.
Не вытерпел тогда наш добрый князь,
Наш свет Иванович, Василий Шуйский;
Отдал поклон царю и говорит,
Что худшая в его муругой своре
Заморского красавца осрамит.
Первый стрелец
Вот славно!
Второй стрелец
Здравье Шуйскому вовеки!
Первый стрелец
Вот истинный боярин, русский князь!
Второй стрелец
Ну, что же царь?
Слуга
Димитрий усмехнулся.
Собаку привели: огромный зверь,
Весь в псовинах, широкий и угрюмый,
Ну точный волк, а ноги как струна.
Русак лихой был посажен далёко
И в поле загорелся, как свеча.
Собак сдержали и пустили разом;
У нас сердца (ты верь или не верь)
Так бились, что смешно теперь подумать.
Второй стрелец
Что ж псовый наш? Рассказывай скорей!
Слуга
Да где заморский твой!
Второй стрелец
Отстал?
Слуга
Ну точно
Как будто бы дворная.
Второй стрелец
Исполать!
Да здравствует наш Шуйский! Что же ляхи?
Слуга
И голос притаили.
Второй стрелец
Что же царь?
Слуга
Хвалил собаку будто бы с досадой.
Первый стрелец
Вот то-то и беда: наш русский царь,
А как к полякам склонен!
Слуга
Много слез
От этих нехристей нам будет.
Второй стрелец
Слез?
Да не было бы крови!
Слуга
Тс!
Второй стрелец
Молчу,
Да знаю про себя.
Слуга
Потом был пущен
Тот старший брат, что беса изломал.
Ты понимаешь, что ль?
Первый стрелец
Медведь, известно.
Слуга
Из муромских лесов, космач, глухарь.
Ужасно было поглядеть. Охотник,
Известный удалец, старик Валуй,
С рогатиной к нему пошел навстречу,
Ударил в грудь: медведь взревел, и вмиг
Рогатины не стало, и охотник
Лежал уж смятый под медведем... Тут-то
Послушайте!.. Как вскочит царь, как схватит
Рогатину и меч!..
Первый стрелец
Кто? Государь?
Слуга
Да, государь. Мы обмерли, и крикнуть
Никто не мог. Очнулись — уж космач
Лежал в крови, с отсеченною лапой,
С разрубленною мордой, и над ним
Стоял наш царь, веселый и спокойный.
Князья сбежались, что-то говорили
Про царство, про опасность; он в ответ
Им показал охотника и молвил:
«Вы видите, что мой слуга спасен
От смерти мною. Это день счастливый».
Первый стрелец
Вот добрый царь!
Второй стрелец
Вот смелый молодец!
Слуга
И без царя зарезали б медведя.
А если б грех случился? .. Нет, по мне,
Не царское то дело.
Первый стрелец
Врешь, Ипатий;
Когда на зверя он идет один,
Чтоб русского спасти, то, верно, любит
Своих он подданных.
Второй стрелец
Один с мечом
На дикого медведя? Ну, Игнатьев,
Не залежимся мы в Москве; не так,
Как при царе Феодоре.
Слуга
Потише!
То царь святой был.
Первый стрелец
Свят, да не по нас
Второй стрелец
Теперь, теперь мы в битвах запируем,
Перешагнем предел земли родной,
И с нами царь, и копья засверкают,
И задымится меч в крови чужой.
Порукой мне бесстрашная забава,
Что далеко промчится русских слава.
Да здравствует царь Дмитрий!
Слуга
Сохрани
Его господь!
Первый стрелец
От ляхов.
Второй стрелец
Да, от ляхов.
О, этот друг опаснее врага!
Стольник (входит)
К местам! За мною царь.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Самозванец. Басманов. Все уходят.
Димитрий (садится с улыбкой)
Скажи, Басманов,
Что думал ты о подвиге моем?
Басманов
Твой верен меч и дух отважен: славно
Удар нанес ты, государь.
Димитрий
Не то!
Ты думал: царь забыл свой сан высокий,
Забыл народ, лукавый взор бояр
Из удальства пустого. Так ли?
Басманов
Думал.
Димитрий
Скажи всю мысль свою. Мы здесь одни.
Басманов
Послушай, государь. Я смело душу
Перед тобой раскрою. Больно мне,
Прискорбно всем твоим слугам надежным
Глядеть на то, как царь идет один
Сражаться — с кем? С бессмысленным животным!
С ним режется в борьбе на жизнь и смерть
И голову, надежду всей России,
Державную, кладет медведю в пасть.
Димитрий
Невелика опасность — смелым слава!
Басманов
Нет, эта честь не для тебя. Пусть ею
Гордится псарь, слуга чужих потех,
Хмельной стрелец, беспечный и хвастливый,
Иль юноша, не зревший бранных сеч,
Но алчущий кровавых приключений.
Им эта честь прилична, не тебе,
Правителю народов многих. Вспомни:
Слыхал ли ты, чтоб прежние цари,
Владыки мудрые...
Димитрий (перебивая)
Постой, Басманов!
Их жизнь ты вспомни и мою: сравни!
Взлелеяны от самой колыбели
Родителей заботливой рукой,
Они росли средь пышности и неги;
Толпы бояр послушно стерегли
Все прихоти балованных младенцев
И отроков беспечные шаги:
Чтоб конь не вздрогнул под драгою ношей,
Чтоб резкий ветр в их лица не пахнул,
Чтоб мухи дерзко не жужжали
Вкруг почивальни золотой,
Где сны роскошные летали
Над полуцарской головой.
Смешно подумать! — Ах, не та наука
Досталась мне! Димитрий бедный рос
В изгнании, скитаясь по вертепам.
Дремучий лес, небес пустынных кров
Жилищем были мне, а нож защитой.
Там я ходил с медведями на бой,
Я их разил для жизни, для забавы,
Для утоленья чудного огня,
От юных лет томившего меня
Надеждами могущества и славы.
Мне весело то время вспоминать!
Тогда едва я видел, как в тумане,
Картины детства, пышный двор. Едва
Я помнил, будто сон несвязный, странный,
Что кровь царей течет во мне... Теперь
Всё снова ясно стало.
Басманов (с усмешкой)
Провиденье
Тебя вело.
Димитрий
Благодарю судьбу!
Когда б она меня не научила
С младенчества отчаянным борьбам,
Свершил ли бы я подвиг свой тяжелый?
Медведя взять в берлоге снеговой,
Его тащить рукою безоружной —
Всё это шутка... Но восстать, как я,
Против царя Бориса — вздумать страшно!..
О, этот Годунов был исполин!
Лукав, хитер, своей высокой славой
Он полнил мир, и я пошел на бой
Один, один, — лишь с именем забытым
Да с совестью Бориса. Я позвал
Могущего к ответу за злодейство
И за престол похищенный.
Басманов
Велик
И страшен подвиг твой.
Димитрий
Еще другие
Меня зовут. Благодарю судьбу!
Сыны дворцов, питомцы праздной неги,
Цари парчей и бархатов! Для вас
Был радостен ваш терем позлащенный;
Но для меня трубы призывный глас,
И верный меч, и конь, и стан военный,
И в вражеской земле кровавой битвы час...
В России тесно, друг Басманов, тесно!
Басманов
Созреет ли высокой думы плод?
Исполнятся ль твои предначертанья?
Прелестны двор, и роскошь, и Москва!
Димитрий
Ты за меня боишься их? Увидишь!
Я в праздности не падаю душой
И, прежних дней суровый опыт помня,
Еще люблю в потехах удалых
Обманывать живое нетерпенье,
Просящее опасностей других...
Но, впрочем, ты, Басманов, прав. Я знаю,
Что много глаз коварных вкруг меня.
Притворствуют мои бояре. Трусы
Отважности смеются.
Басманов
А народ?
Димитрий
Народ отвагу любит.
Басманов
Царь Димитрий!
Не в польской ты стране, где пан-король
Начальник панов, равный им. Россия
Возводит взор к увенчанной главе,
Как к дивному творца изображенью,
К избранному любимцу горних сил.
Вокруг него и свет, и страх глубокий,
И таинства невидимый покров.
Не часто, не без блеска, не в одежде,
Едва приличной дворянину, любит
Народ глядеть на русского царя.
Димитрий
Какой монарх с таким великолепьем
Средь подданных являлся? Вкруг себя
Кто собирал столь пышный двор?
Басманов
Тогда ли,
Когда один по улицам Москвы
В наряде польском ходишь ты и нищий
Едва царю кивает головой?
Иль в торжествах, при бубнах и литаврах,
Когда к тебе теснится гордый венгр
И наглый лях, как стая птиц зловещих,
Бесчинные, противные глазам?
Димитрий (с улыбкой)
Я знал, что ты про ляхов не забудешь.
Басманов
Забыть про них! О, как бы я желал
Не видеть их, не помнить! О, скорее
От наших глаз в их родину гони
Весь этот полк пришельцев ненасытных,
Нахлынувших на русскую страну.
Нам душно, царь, нам тесно, сердцу больно!
Димитрий
Они отважно, верно служат мне,
А русские колеблются, и шатки
Их помыслы. Скажи, Басманов, сам:
Забыты ли все сказки Годунова?
Забыты ль все сомненья обо мне?
Басманов
Досель молчат, но тайно ходит ропот,
И многие не верят чудесам.
Димитрий
Не верят чудесам? А ты?
Басманов
Димитрий,
Мою любовь ты знаешь; для чего ж
Ее пытать вопросом бесполезным?
Димитрий
Но тайные сомненья!..
Басманов
Не страшись:
Еще любовь к тебе не остывает,
Еще тверда присяга. Но Москва
Скорбит, глядя в молчании суровом
На дерзкую надменность поляков.
О, отгони их! В час грозы народной
Бессильные престола не спасут.
К чему ж они? Брось слабую защиту,
Противную всем подданным твоим.
Стряхни с порфиры прах чужого края!
На славу предков смело опершись,
Стань средь бояр, средь верного народа
С могуществом всей русской стороны,
Иноплеменных ужас, бич строптивых,
И милостив, и кроток, и правдив.
Димитрий
О, ты не знаешь, Петр, какие узы
Незримые опутали меня.
Но я теперь расторгну их. Рангони
И Квицкий явятся ко мне. Внимай,
Как будут сладки их слова, как хитры,
Как будет тверд Димитрия ответ!
Опасны этих ксендзов речи: льются,
Как мед, а цепью вьются вкруг души.
Но цепь расторгну и свободной грудью
В объятия России брошусь я.
Боярин (входит)
Великий государь! Тобой призванный,
Идет посол от римского двора.
Димитрий
Введи сюда.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Входят Рангони и патер Квицкий.
Рангони
Да здравствует Димитрий,
России царь великий!
Патер Квицкий
Да пошлет
Тебе господь свое благословенье!
Димитрий
Благодарю. Рангони, патер Квицкий!
Уже давно желали вы предстать
Перед меня и тайно весть беседу
О будущих намереньях моих;
Но дни мои доселе были полны
Заботы тяжкой, и ближайший труд
Не оставлял часов далеким думам.
Теперь могу внимать вам.
Рангони
Государь!
С тех самых пор, как ты подъял знамена,
Как крылия могущего орла,
Свидетель мир, твоею славой полный,
Что жизнь твоя не в праздности текла,
Что много дел мечом на ратном поле
И мудростью в совете ты свершил.
Твоей стране завидуют чужие;
Но радостью сияет древний Рим,
И, веселясь отрадою духовной,
Петрова стада пастырь, верных вождь,
Апостольской благословляет дланью
Тебя, младой, любимый церкви сын.
Патер Квицкий
Прославилась всевышнего десница.
Святой отец и мы, небесных сил
Смиренные служители, недаром
Всечасною и теплою мольбой
И благодать, и силу призывали,
И торжество оружью твоему.
Димитрий
Да, правда победила!
Рангони
Дел твоих
Заря горит надеждами и славой.
Но скоро ль день настанет?
Патер Квицкий
Ты досель
Благословен. Очистилася нива,
И на меже стоит готовый плуг.
Восстань, восстань, оратай неусыпный!
Начни с утра творцу угодный труд:
Открой бразды глубокие, да взыдет Благая жатва в русской стороне.
Рангони
В Италию я возвращуся снова,
Перед лицо преемника Петра.
Сказать ли мне, что царь России юный
В обетах тверд и праведен в делах?
Сказать ли мне, что ревностной рукою
Над Русию светильник он зажжет
Спасительной, покорной Риму веры?
Димитрий
Рангони! Бог дает успех. Но я
Не позабыл священных обещаний.
Патер Квицкий
Какой залог намерений своих
Димитрий даст?
Димитрий
Сомнение обидно!
Каких залогов просит ксендз?
Патер Квицкий
Тяжел
Лишь первый шаг. О, поспеши скорей
Его ступить! Залогом будет он,
Порукою твоей державной воли.
Димитрий
Чего ты просишь? Говори!
Патер Квицкий
Того,
Чтобы слугам единой веры чистой
Дозволил ты везде в своих землях
И церкви строить, и звучащей медью
Всех христиан к служенью собирать,
И дивные всевышнего щедроты
Торжественной молитвой призывать,
Чтобы в Кремле...
Басманов (перебивая)
В Кремле!
Димитрий
Твоих желании
Я не могу исполнить. Вспыхнет бунт,
И рушится недавнее созданье.
Я обещанья помню; но, поверь,
Теперь исполнить их не в силах. После,
Быть может, скоро...
Патер Квицкий
О, не отлагай,
Не отлагай благого дела. После —
Обманщик злой, деяний славных враг
И праздности и лени друг. О, вспомни,
Как дорог час, как время коротко!
Оратай ждет, оратай спит, а поле
Уж тернием упорным поросло.
Димитрий
Безумен тот, кто с нетерпеньем жадным
Драгих плодов бросает семена,
Когда поля покрыты льдом весенним.
Народ упрям.
Рангони
Московский держит царь
Сердца людей в своей могучей воле.
Димитрий
Рангони! Русский любит горячо
Семью, отчизну и царя; но боле,
нo пламенней, сильнее любит он
Залог другой и лучшей жизни — веру.
Рангони
Борьба трудна —
награда велика.
Димитрий
Престол мой нов, зыбка моя держава;
И мне ль теперь с поверьем вековым
В неравный бой вступать неосторожно?
О, дайте срок, с моею доброй Русью
Сроднюся и трудами и добром.
Чтоб хитрые рассказы Годунова
Забыл народ, чтоб твердо верил он
Чудесному спасению младенца,
Тогда...
Рангони
Но скоро ль?
Димитрий
Этот меч не чист:
Опрыскан он моих же русских кровью,
Соотчичей, детей. О, дайте срок!
И я тебя, мой добрый меч, омою
В крови чужой, в крови соседей злых,
И пламенную грудь я освежу борьбою
За нашу Русь, за край отцов моих.
И ропот тайного сомненья,
И злобой хитрою в сердцах разлитый яд —
Всё унесет порывный вихрь сраженья,
Победны крики заглушат;
И стану, с силою свободной,
Законный царь и царь любви народной. —
Рангони, не сердись, отец святой,
Не воздыхай так тяжко. Первым делом
Обрадую весь христианский мир
Войною с турками.
Рангони
Святое дело
И славный подвиг пред лицем творца!
Патер Квицкий
Но во сто крат еще благословенней
Тогда б он был, когда бы царь сперва
Рассеял мрак восточного ученья.
Димитрий
Всему чреда.
Патер Квицкий
Тогда бы за тобой
Не Русь одна, но всей Европы сила
Помчалася, как пламенный поток.
Помазанный в вожди христовой рати
Святителя всемирного рукой...
Димитрий (перебивая)
Остановись! От имени ль владыки
Ты обещаешь мне?
Рангони
Я в том клянусь.
Димитрий
Какой мне путь открыт! Какая слава,
Какая цепь блистательных побед!
При радостных рукоплесканьях мира
Пойду к боям за божий крест святой
И силу адского кумира
Попру могущею пятой.
Пойду к боям! Народы вслед за мною
Стремятся как разлив бушующих морей;
И Русь моя других держав главою,
И русский царь главой других царей!
Передо мной во прах падут препоны,
И враг бежит, как утренняя тень...
О южный ветр, развей мои знамены!
Восстань скорей, желанной битвы день! —
Да! Риму покорюсь. Опасно, трудно;
Но велика награда.
Басманов
Наперед
Ты подданным скажи, что их молитвы
Доселе грешны были, вера их
Противна богу, их младые дети
Не крещены, и предки не отпеты,
Угодников нетленные тела,
Источники чудес и исцелений —
Остатки злых еретиков.
Димитрий
Постой,
Мой строгий друг: в порыве дум отважных
Я невозможного желал.
Патер Квицкий
О царь!
Для смелых душ и для могучей воли
Возможно всё. Где злато и булат,
И мудрый ум, и твердая десница —
Там чудные свершаются дела:
Сокровища сзывают иноземцев,
И воинов, и хитрых воевод,
Булат казнит ослушников, и цепи
Ведут к добру бессмысленный народ.
Димитрий
Мой хитрый ксендз, твою я понял душу!
О! «будьте яко змии» — глубоко
Начертано в уставе иезуитов,
И твердо, Квицкий, помнишь ты его.
Но ты ошибся, ксендз! Уроки ваши
От юности Димитрия вели;
И многому его вы научили,
И много тайн открыли перед ним.
Но русский я, но в этих льется жилах
Не западная кровь; но русский край
Мне всех земель сто раз дороже, краше,
Мне ближе всех мой доблестный народ.
И чтобы я рукою иноземцев
Его, как зверя дикого, сковал,
Грозой цепей, грозой мечей наемных
Его главу пред Римом преклонял!
Тому не быть. — Бояре ждут; Басманов,
Введи сюда.
Басманов (в дверях)
Вас государь зовет.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Входят бояре и поляки.
Димитрий
Здоровы ли, бояре и дворяне,
Жильцы и вся Московская земля?
Князь Шуйский
Российский край цветет твоей державой
И за тебя, великий государь,
Всечасные молитвы воссылает.
Димитрий
Благодарю. Я радуюсь душой
Спокойствию и тишине глубокой
Всех подданных и верных слуг моих.
Да никогда на царстве православном
Не взыдет тень лукавства и крамол,
Да будет царь всемощен вашей силой,
Без помощи сомнительных друзей! —
Князья Мстиславский, Шуйский, Лыков, с вами
Мы ныне дело важное решим
О просьбе слуг церковных. Патриарха
Я пригласил, чтоб свет его ума
Нам указал путь истины и правды.
Князь Мстиславский
Ты, государь, — светильник думы всей:
Тобою мы озарены.
Димитрий
Сутупов
И Власьев! Завтра рано поутру
Явитеся: пора уже назначить,
Кому из вас отправиться в Литву
За юною, прелестною невестой,
С которою престол свой разделю.
Стрельцы в углу.
Второй стрелец
С полячкой, слышишь?
Первый стрелец
Тише! Ты вздурился.
Димитрий
А! Князь Скопин, великий мечник мой!
Здоров ли ты? Не радостен литовцам
Твой род отважный. Псков и твой отец
Великого Стефана сокрушили.
Мой юный князь, не забывай отца.
Князь Скопин-Шуйский
Великий царь! Когда его уроки
Забуду я, не дай мне жизни бог!
Димитрий
Боярин Петр! По взгляду виден сокол,
Люблю его! — Хрущов и князь Рубец?
От вас был первый мне привет в России;
Всегда вам рад Димитрий. В грудь мою
Незлобную вложил всевышний душу:
Обида в ней, как след весла в воде;
Глядишь, и нет! А каждая услуга
Врезается как в меди вековой. —
Что, Пушкин! Ожил ли мой белый сокол?
Пушкин
Уже здоров и скоро, государь,
Повеселит тебя своим полетом.
Димитрий
Благодарю, Микулин! Все стрельцы
Покорны, чинны и охотны к службе,
Их твердый строй мне душу веселит,
Тебе и им двойной оклад назначен.
Микулин
О государь! Делами заслужить
Позволь твои безмерные щедроты.
Димитрий
На ратном поле? Скоро! —
Ляпунов! Твои рязанцы буйны. Кто с тобою?
Ляпунов
Мои сыны, великий государь,
Прибывшие в Москву для службы царской,
Прокофий и Захарий.
Димитрий
Молодцы!
Но, Ляпунов, уйми своих рязанцев,
Иль я уйму. — А! Яков Маржерет
И Вандеман здесь, среди русских. Славно
Служили вы Борису. Для меня
Не надобно хранителей наемных:
Защитой мне любовь, а не булат.
Но помню вас. Веселый Маржерет!
В поход со мной пойдет твоя дружина,
И эта сталь к ножнам не прирастет.
Маржерет
Мой сабли, сир, всегда к твоим услюгам.
Стрелец (в углу)
Вишь хрюкает французская свинья.
Димитрий
Корела, Смага, храбрые донцы,
Сподвижники падежные во брани!
Вам нравится ль престольная Москва?
Иль буйные головушки тоскуют
По родине и по донским степям?
Корела
Здесь хорошо, и там не дурно, сыты
Мы милостью твоею, государь.
Смага
Светлейший царь! Всего в Москве довольно,
И славная хлеб-соль для молодцов.
Но...
Димитрий
Что ж еще? Досказывай смелее.
Смага
Здесь, кроме рта, весь плесныо зарастешь.
Димитрий
Ты говоришь по мне.
Басманов
Вчера, я слышал,
Он песню пел, и был ее припев:<
«Поле да бой
Для ватаги лихой
Лучше дворцов и Москвы золотой».
Димитрий
Ты, Смага, прав. — А это кто, Басманов?
Какой-то нищий. Кто ты?
Дьяк Осипов (на коленях)
Государь,
Услышь мое прошенье! Власть закона
И милости теперь в твоей руке,
Услышь меня!
Димитрий
Твоей я просьбе внемлю.
Весы и меч вверяет бог царям,
Да никогда ни злато, ни крамола,
Ни хитрый ум, ни сильная рука
Над правдою в судах не торжествуют.
О чем ты просишь, старец?
Дьяк Осипов
Об одном:
Будь справедлив!
Димитрий
Твои безумны речи:
Как праведно сужу своих людей,
Так бог меня да судит в день последний.
(К боярам)
А вы, бояре думные, сюда!
Дьяк Осипов (вставая)
Внимай же мне, Григорий, беглый инок!
Оставь престол и кайся! Не твое
Наследие потомков Мономаха.
Венец златой и бармы не твои.
Оставь престол! Тобою совершились
Чудесные всевышнего судьбы,
Свершилась казнь над родом Годунова,
Святоубийцы. Но оставь престол
И грешный дух очисти покаяньем,
Григорий, беглый инок!
Димитрий (отбегая)
Захватить!
Связать, пытать! А!.. он безумный... только.
Басманов
Подалее, бояре, от царя.
Все уходят в глубь театра.
Димитрий (громко)
Безумец!
(Тихо)
А! что скажешь ты, Басманов?
Борис воскрес! Вновь началась борьба!
И это первый шум грядущей бури.
Басманов
Спокойся, царь!
Димитрий
Мне больно! Я хотел
В объятья к ним отдаться; но безумно
Они меня отвергли. Как хотят,
Так будет им! Кровавые опалы,
Злой Иоанн, коварный Годунов,
Постыдное насилье иноземцев,
Всё им отдастся.
Басманов
О, остановись!
Еще слова звучат без отголоска,
И царь любим.
Димитрий
Ты их не знаешь, Петр.
Народ не тверд, лукавствуют бояре...
Взгляни на них. Они молчат. Глаза
Потупили, чтоб взор неосторожный
Не обличил их тайных, злобных дум,
Чтоб радости в их лицах не видал я.
Но... знаю их.
Басманов
Обманчив первый шаг.
Подумай, царь!
Димитрий
Нет! Квицкого уроки
Мне памятны. В начале заговор
Я задушу; наемными руками
Я укреплю над буйными главами
Ярма тяжелого позор.
Басманов
Не торопись, не раздражай России.
Димитрий
Оставь меня, не трать напрасных слов.
Басманов
Кто не спешит — не кается.
Димитрий
Пустое!
Не слушаю. .. Сутупов, допроси
Преступника, скажи ему... Не нужно:
Сам допрошу. Какого званья ты?
Дьяк Осипов
Я Осипов, в крещеньи Тимофей,
Приказный дьяк.
Димитрий
Скажи, бесстыдный лжец,
Ты знал ли то, что жизнию заплатишь
За клевету и дерзостную речь?
Дьяк Осипов
Я знал и не боялся.
Димитрий
Отведите
Его на казнь; чтоб долго он страдал,
Чтоб памятью его жестокой смерти
Безумная смирилася вражда.
Дьяк Осипов
О, обратись к творцу! Молитвой теплой
Проси его, да твой простится грех!
Басманов
Ведите!
Димитрий
Стой! Я выдумаю муки
Ужаснее всех казней прежних дней.
Но назови наставников: прощенье,
И милости, и царские дары
Я дам тебе.
Дьяк Осипов
Их было двое.
Димитрий
Двое!
Их имена?
Дьяк Осипов
Наставник первый — бог,
Которого Григорий забывает.
Другой... он здесь, он входит в твой чертог,
Он шепчет всем твоих обманов повесть.
Димитрий
Он здесь! О, назови, и я тебя
Помилую, простить клянуся.
Дьяк Осипов
Совесть.
Димитрий
Сообщник кто?
Дьяк Осипов
Они не нужны мне.
Димитрий
И ты один пришел, обманщик дерзкий,
В моем дворце, средь верных слуг моих,
На голову свою призвать погибель?
Не верю я.
Дьяк Осипов
О, недоведом путь,
Которым бог ведет свои творенья!
И, правимый невидимой рукой,
Ты — божий меч, каратель преступленья,
Лежащего над русскою страной.
Не посрами его могущей длани;
Опомнися, Григорий, скинь венец!
Святоубийцы нет, умолкли брани,
Земля чиста, трудам твоим конец.
О, за тебя как долго я молился,
Чтоб, лживый царь, ты божьей воле внял!..
И трапезой небесной укрепился,
И пред тобой как совесть я предстал!
Димитрий
И только?
Дьяк Осипов
Нет; я думал, что бояре...
Димитрий (к Басманову)
Ты слышишь ли? Я это знал.
Дьяк Осипов
Но нет;
Они молчат, они дрожат. За злато
Святую Русь и душу продают.
Димитрий
Бесстыдный лжец! Ты видишь, здесь Мстиславский!
Спроси его; вот крест его отца.
Князь Шуйский здесь: спроси его, он видел,
Что в Угличе убийцами сражен
Не царский сын, наследник Иоанна...
(К Шуйскому)
Ты помнишь, князь?
Князь Шуйский
Я... помню.
Димитрий
Слышишь сам.
Возьми его, Микулин, и скорее
Вели казнить.
Осипова уводят.
А ты, боярин Петр,
Сбери опять дружину Маржерета,
Чтобы стрельцов на страже заменить.
Второй стрелец
Игнатьев! Слышь? Нас гонят!
Димитрий
Верным немцам —
Католикам даю в своем Кремле
Священника, и церковь, и служенье.
Басманов
О государь!
Димитрий
Исполнить!
(Подходя к поляку)
Здравствуй, пан,
И вы, мои товарищи! Сегодя
Я вас зову на царскую хлеб-соль.
А вы, бояре думные, за мною!
(Уходит.)
Князь Шуйский (Басманову)
Боярин Петр, прошу тебя, скажи
Державному царю, что я ... внезапно...
Так болен... видишь сам.
Басманов
Исполню, князь.
(Уходит.)
В толпе шепот.
Первый
Смотрите: князь Василий...
Второй
Как он бледен!
Как он ослаб!
Третий
Встревожил дерзкий дьяк.
Первый
От страха я и сам себя не помнил.
Четвертый
А поляков к обеду звал!
Князь Скопин-Шуйский
В Кремле,
В святом Кремле латинская обедня!
(К Шуйскому)
Ты болен, дядя?
Князь Шуйский
Возвратись домой.
Я скоро буду сам.
Все уходят, кроме князя Шуйского и Прокофья Ляпунова.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Князь Шуйский
Ты здесь, Прокофий?
Прокофий Ляпунов
Князь Шуйский! Что с тобой?
Князь Шуйский
Мне тяжело;
Я нездоров.
Прокофий Ляпунов
О, этот дьяк безумный!
Князь Шуйский
Безумный? Почему же?
Прокофий Ляпунов
Наглый лжец
И клеветник!
Князь Шуйский
Ты разве правду знаешь?
Прокофий Ляпунов
Не мне, но многим ведома она.
Я старшим верю.
Князь Шуйский
Он теперь казнен.
Мне жаль его.
Прокофий Ляпунов
Ты слишком добродушен.
Приказному ли дьяку отдана
Отечества судьбина? За Россию
Ему ли дать ответ? И он пришел
В собрание бояр, дворян, народа
Оклеветать законного царя!
О, смерть одна преступнику такому
Мала.
Князь Шуйский
И он как мученик умрет.
Прокофий Ляпунов
Нет: не царя он обличал в обмане,
Не на его главу проклятье звал;
Но всех бояр безмолвных и покорных
Он уличал в бездушии. Смешно!
Поверят ли, что Рюрика потомки
Пред самозванцем, вором, беглецом
Смиренные колена преклоняют,
Забывши долг, и сан, и кровь отцов?
Князь Шуйский
Ты думаешь?..
Прокофий Ляпунов
В моей Рязани дальной
Мне говорил духовный мой отец:
«Идешь в Москву, Прокофий. Там крамола,
Там клевета; не верь им, взор впери
В высокий род Владимира святого.
Князь Шуйский там; он Руси не продаст,
Он не продаст Москвы с ее святыней;
На мудрую и гордую главу
Не призовет анафемы церковной».
Так говорил святой отец, — и я
Ему клялся, что князь Василий будет
Моим вождем в предбудущем пути,
В пути трудов за родину и правду.
Князь Шуйский (задумчиво)
Анафемы церковной на себя
Не призовет!..
Прокофий Ляпунов
Но Шуйский сам свидетель
Димитрию, законному царю.
Князь Шуйский
Он не продаст Москвы с ее святыней!..
Как ты хорош, престольный град царей,
Богатств, и сил, и благодати полный!
Как светятся главы твоих церквей,
Как движутся народа шумны волны!
И этот славный Кремль! ..
Прокофий Ляпунов
Теперь в Кремле
Услышится латинская обедня
Среди гробов угодников святых.
Князь Шуйский
О боже мой!
Прокофий Ляпунов
Пусть он творит, что хочет,
Наш юный царь. Князей великих сын
И суздальских владетелей потомок,
Один в Руси венца достойный князь,
Глава бояр, народа вождь любимый,
Сказал нам всем, что то законный царь.
Князь Шуйский
Пойдем, пойдем: я обличу бродягу,
Анафемы на душу не возьму!
Уходят.
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Стрельцы.
Второй стрелец
Как бедный болен!
Первый стрелец
Как переменился! Едва бредет.
Второй стрелец
Ошеломило, брат.
Подумай сам: святыне поруганье!
Первый стрелец
Да наше ль это дело?
Второй стрелец
А стрельцов
С двора долой!
Первый стрелец
Да, признаюся, больно.
Второй стрелец
Или его не можем охранить?
Иль эта грудь и эти руки слабы?
Иль чужды нам пищали и бердыш? ..
Не верит нам, — добро! Узнает немцев,
Изведает он верность поляков.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Входит Шут (обвешанный листьями).
Первый стрелец
Идут сюда.
Второй стрелец
А, это князь потешный.
Царя забавник, сиречь шут.
Шут
Молчи!
Достанется проклятым. Слушай песню!
(Поет)
Ой вы, буйные головушки.
Ой вы, головы стрелецкие,
Руки, руки богатырские,
Сила, слава всей Руси святой!
Первый стрелец
Ну, песня славная. Что ж дальше?
Шут
Что?
(Поет)
А послушайте, детинушки:
А из тех ли из голов
Для немецких сапогов
Делают ступенюшки. —
Вы под крыльцом, а немцы на крыльце.
Второй стрелец
Молчи, безумный: без тебя досадно.
Шут
Эх, немцам ловко будет свысока
Вас за уши хватать!
Первый стрелец
Нарядный змей!
Шут
Что, весело?
Второй стрелец
Молчи, вот я тебя!
Шут убегает и встречает Басманова.
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Басманов
Что это здесь? Шута кто обижает?
Я проучу!
Шут
Ну, Петр, благодарю.
Басманов
Да для чего ты листьями обвешан?
Шут (Поет)
Листья мы с тобою, Петр:
Унесет нас буйный ветр,
Буйный ветр, что тихо дышит,
Будто травки не колышет;
А послушаешь — трава
Шепчет чудные слова.
Басманов
Ты бредишь, князь потешный; поешь одну песню за другую.
Шут
Э, э! Догадался: то-то и трава шепчет. А знаешь, кто это всё траве надувает? Ветер. А откуда будет ветер? Не знаешь, потому что ты человек темный. Ветер будет из Суздаля.
Басманов
Из Суздаля? Князь Шуйский! Понимаю.
|