Статья: «о Византийской живописи» и пр., Э.А. Мамонова, напечатана в Р. Беседе 1859 г., кн. IV, с этим примечанием, А.С. Хомякова. Изд.

Помещая эту статью замечательную, как в отношении к истории художества, так и в отношении к пониманию его, не можем не прибавить некоторых сомнений или оговорок. Вообще, кажется, что достоинство Византийской живописи всё ещё не вполне оценено автором. Говорится, например, о создании типов и в то же время об отсутствии художества, вполне замещённого ремеслом. Но что же такое тип? Почему такой-то очерк признан был типом? Ведь это не официальное, не правительственное признание. Очерк был оценён, одобрен, нашёл сочувствие, следовательно, выразил мысль и чувство не только живописца, но и других. Разве это не художество? И таких типов много: значит, целый мир художества возникал, – положим, – при плохой технике. Таково наше убеждение и таков, кажется, законный вывод из фактов, признаваемых автором, но вывод, который он же отрицает. Далее: вероятно ли, чтобы та свежесть фантазии, которая создала Св. Софию и другие великолепные здания, ставшие с недавнего времени предметом благоговейного из учения, вовсе не высказалась в живописи? Нет: именно она высказалась и создала те типы, от которых хотя и дошли до нас только копии, однако же, копии, дышащие ещё величием утраченных оригиналов. Наконец, нам кажется, что слово страдание, которым автор характеризует христианское искусство, не совсем верно. Святое Семейство, Вознесение, прославленный Святой и т. д. не чужды, конечно, христианскому искусству и едва ли характеризуются словом страдание. Характеристика нового искусства, по преимуществу христианского, не есть страдание, но нравственный пафос, которого страдание не может ни помрачить, ни победить. Таковы оговорки, которые, по общепринятому нами правилу, мы не могли не прибавить к прекрасной статье г. Э. Д-М.